Авто из золотого теленка. Кто он адам козлевич

Мечты и реальность Адама Козлевича или авто в “Золотом теленке” 🙂

Мы знаем, что Козлевич купил машину (плюс пальму в деревянной кадке) за сто девяносто новых рублей. То есть по цене какого то полного хлама. Никакой “Лоррэн-Дитрих“, даже из музея не мог столько стоить даже в теории.
Почему же Адам так его называл? Нууу. тут 2 причины. Первая- он смог достать медную бляшку с лейблом. Речь, сюда по всему о лотарингском кресте:

А главное, он мечтал об Isotta Fraschini, и видимо когда то еще до революции видимо ему на глаза попалась статья о том, что Изотта и Де Дитрих объединялись на какое-то время, и это запало Козлевичу в душу. А увидев в Москве Изотту (а их как раз было много – даже в спецгараже ЦК. Товарищ Калинин очень любил на них кататься) он решил и даже сам поверил, что сам находится за рулем престижного, пусть и немного устаревшего “Лоррэн-Дитриха”.

Но чт же, все-таки это была за машина.
Давайте вспомним, что мы с Вами знаем о ней вообще. Итак:
“Оригинальная конструкция, заря автомобилизма”
“Паниковский, перебирая ногами ухватился за кузов, потом налёг на борт животом, перевалился в машину, как купающийся в лодку.”
“Балаганов надавил грушу, и из медного рожка вырвались старомодные, весёлые, внезапно обрывающиеся звуки”.

“Машина рванулась, и в открывшуюся дверцу выпал Балаганов”
“Из ворот постоялого двора, бледно светя фарами, выехала “Антилопа”
“Тридцать километров “Антилопа” пробежала за полтора часа. ” “Козлевич открыл глушитель, и машина выпустила шлейф синего дыма. ” “Он переменил камеры и протекторы на всех четырёх колёсах”.

То есть, машина не просто старая-она устарела и морально и ментально
Ю. Долматовский в своей книге “Знакомые и незнакомые. Рассказы об автомобилях” считает, что это Фиат до 1908 года выпуска. Я проверял,но не нашел ничего похожего. Это точно не модели 16-20 HP и не Brevetti. Ничего общего.
Вряд-ли это и американцы. Понятно, что не немцы. Посему я думаю, что “Антилопа-Гну” это что-то из французского автопрома. Например, Panhard Levassor 25 30 Hp

Charron BA 10 HP

или Darracq V14

И я думаю, что, скорее всего, это Панар :-))

В книге упоминаются и машины, которые гораздо легче идентифицировать. Потенциальный бизнес по извозу в Первопрестольной Козлевичу испортили новые такси. Как там в тексте: “В Москву прибыли сто двадцать маленьких черных, похожих на браунинги таксомоторов «Рено»”.
Первые такси в Москве появились в 1925 году. Это были Renault NN или, по-другому Renault 6 CV

Конечно же надо вспомнить и автомобильном пробеге Москва—Самара—Москва.
– Позвольте, – воскликнул он с юношеской назойливостью, – но ведь в пробеге нет никаких «Лорен-Дитрихов». Я читал в газете, что идут два «Паккарда», два «Фиата» и один «Студебеккер».
Действия проходят в 1930 году, поэтому с большой вероятностью можно предположить, что машины новые. Два Паккарда практически наверняка – это Packard Six 1927 года.
Путь в таком кузове:

ФИАТы, это, наверное, Fiat 521

Ну а Студ – это Studebaker GB Commander

Естественно,сцена с американскими скотоводами 🙂
“Остап на всякий случай распорядился убрать плакат, увещевавший граждан ударить автопробегом по разгильдяйству. Покуда Паниковский выполнял приказ, Антилопа приблизилась к встречной машине.
– Малый ход! – скомандовал Остап. – Возле машины придется остановиться. У них, кажется, поломка.
Закрытый серый «Кадиллак», слегка накренившись, стоял у края дороги. Коленопреклоненный шофер снимал покрышку с переднего колеса. Над ним в ожидании томились три фигуры в песочных дорожных пальто”.
Их машина, наверняка Cadillac Series 314 выпуска 1926 года.

Ну и напследок сцена последней встречи Козлевича и Остапа.
Антилопа на своей стоянке издавала корабельные скрипы. Если раньше машина Козлевича вызывала веселое недоумение, то сейчас она внушала жалость: левое заднее крыло было подвязано канатом, порядочная часть ветрового стекла была заменена фанерой, и вместо утерянной при катастрофе груши с матчишем висел на веревочке никелированный председательский колокольчик. Даже рулевое колесо, на котором покоились честные руки Адама Казимировича, несколько свернулось на сторону. На тротуаре, рядом с Антилопой, стоял великий комбинатор. Облокотившись о борт машины, он говорил:
– Я обманул вас, Адам. Я не могу подарить вам ни «Изотто-Фраскини», ни «Линкольна», ни «Бьюика», ни даже «Форда». Я не могу купить новой машины. Государство не считает меня покупателем. Я частное лицо. Единственно, что можно было бы приобрести по объявлению в газете, это такую же рухлядь, как наша Антилопа.
– Почему же, – возразил Козлевич, – мой «Лорен-Дитрих» добрая машина. Вот если бы еще подержанный маслопроводный шланг, не нужно мне тогда никаких «Бьюиков».
Остап человек широкой души, и, мне кажется, он мог обещать Адаму следующие машины:
Isotta Fraschini Tipo 8A (та, о которой Адам и мечтал)

и Ford Model A

Вот такие дела.
Надеюсь, Вам было интересно 🙂
Приятного времени суток.

А на чём ездил Адам Козлевич ?

“Он купил по случаю такой старый автомобиль, что появление его на рынке можно было объяснить только ликвидацией автомобильного музея. С машиной пришлось долго возиться. Порода машины была неизвестна, но Адам Казимирович утверждал, что это “лорен-дитрих”. В виде доказательства он приколотил к радиатору автомобиля медную бляшку с лорендитриховской фабричной маркой”

“Антилопа покатила дальше, колыхаясь как погребальная колесница“

“Паниковский, перебирая ногами ухватился за кузов, потом налёг на борт животом, перевалился в машину, как купающийся в лодку.”

“Балаганов надовил грушу, и из медного рожка вырвались старомодные, весёлые, внезапно обрывающиеся звуки”

“Паниковский опёрся спиной на автомобильное колесо”

“Машина рванулась, и в открывшуюся дверцу выпал Балаганов”

“Из ворот постоялого двора, бледно светя фарами, выехала “Антилопа”

“. “Антилопы” не было. На дороге валялась безобразная груда обломков: поршни, подушки, рессоры. Цепь сползла в колею, как гадюка. “

“Тридцать километров “Антилопа” пробежала за полтора часа. ” “Козлевич открыл глушитель, и машина выпустила шлейф синего дыма. ” “Он переменил камеры и протекторы на всех четырёх колёсах.”

Выводы:
Автомобиль, во время описываемых событий уже достаточно старый “из ликвидируемого музея”. Радиатор спереди. Если на колесо опираются спиной – значит оно большое. Скорость автомобиля – 20 км/ч. Высокий тент балдахин, как у погребальной колесницы. Бледные фары – явно ацетиленовые, а не элктирические. Двигатель настолько слаб, что сопротивление выхлопных газов в глушителе оказывает на него такое значение, что при разгоне водитель вынужден открывать специальный клапан и газы, минуя глушитель, свободно выходят в атмосферу. Но при этом уже пневматические шины. Если для посадки переваливаются через борт – значит нет дверей. но Балаганов же выпал – значит по всему есть дверь в задней стенке кузова. Кузова с такими дверями назывались “Тонно” (Tonneau – бочка по французки) и были распространены в начале ХХ века, где-то в 1902-1905 годах. А “Лорен-Дитрих” начала выпускать автомобили в 1910-м году. Машины того периода были более длинные и уже имели боковые двери. Козлевич явно пытался скрыть возраст своей машины.

Под описание “Антилопы-гну” вполне подходит Panhard & Levassor B1 15 CV Tonneau 1902-го года.

Модель изготовлена Minichamps в серии автомобилей, чьи прототипы представлены в музее автомобилей Mullin Automotive Museum. Внимание к мелочам и куча травлёнки весьма украсили модельку:

Этот ли автомобиль описывали авторы “Золотого телёнка” или другой (Ю.Долматовский, к примеру, в книге “Знакомые и незнакомые” предположил что это был Фиат 1905-го года выпуска) – эта моделька встала на моих полках под прозвищем “Антилопа-гну”. )))

Авто из золотого теленка. Кто он адам козлевич

— Оригинальная конструкция, — сказал наконец один из них, — заря автомобилизма. Видите, Балаганов, что можно сделать из простой швейной машинки Зингера? Небольшое приспособление — и получилась прелестная колхозная сноповязалка.
— Отойди!— угрюмо сказал Козлевич.
— То есть как это «отойди»! Зачем же вы поставили на своей молотилке рекламное клеймо «Эх, прокачу!»? Может быть, мы с приятелем желаем совершить деловую поездку? Может быть, мы желаем именно эх-прокатиться?
И первый раз за арбатовский период жизни на лице мученика автомобильного дела появилась улыбка. Он выскочил из машины и проворно завел тяжело застучавший мотор.
— Пожалуйте, — сказал он, — куда везти?
— На этот раз — никуда, — заметил Балаганов, — денег нету! Ничего не поделаешь, товарищ механик, бедность.
— Все равно, садись! — закричал Козлевич отчаянно. — Повезу даром! Пить не будете? Голые танцевать не будете при луне? Эх! Прокачу!
— Ну, что ж, воспользуемся гостеприимством, — сказал Остап, усевшись рядом с шофером. — У вас, я вижу, хороший характер. Но почему вы думаете, что мы способны танцевать в голом виде?
“Золотой теленок”

Бессменный водитель “Антилопы Гну” Адам Каземирович Козлевич, на автомобиле которого великий комбинатор вместе со своими спутниками совершил знаменитый автопробег, владелец первого в городе Арбатове частного автопроката, закончил тем, что остался без своего автомобиля. Вместе с “Антилопой”, от которой после непосильной для нее дороги осталась лишь груда обломков.
А вот встреча крестного отца великого комбинатора Петрова с прототипом образа Козлевича произошла в Ярославле. Иосиф Карлович Сагассер, чешский подданный, основал здесь первое частное такси. Сюда по заданию редакции приехал фельетонист “Гудка” Евгений Петров. Первое, что он увидел, сойдя с поезда на Привокзальной площади, был потрепанный автомобиль с заманчивым названием “Эх, прокачу!”. Разъезжая по Ярославлю на извозчике с мотором, журналист и писатель, конечно же, не удержался от разговоров “за жизнь” с таксистом, в результате которых и родился персонаж “Золотого Теленка” Адам Козлевич.
Однако судьба реального владельца частного автопроката была куда более трагична, нежели его литературного собрата. Адам Козлевич лишился только своей “Антилопы”, тогда как Иосиф Сагассер – самой жизни.
На пожелтевших листах архивного уголовного дела НКВД, датируемого январем 1938 года, раскрывается трагическая история владельца первого в Ярославле частного автопроката, или, как он именуется в деле, “легкового извозчика” Иосифа Сагассера.

Как следует из протоколов допросов, Иосиф Карлович в 1914 году, спасаясь от немецкой оккупации, бежал сначала в Польшу, а потом в Россию, в Ярославль. Прибыл он сюда с супругой Эмилией Анатольевной, вместе с которой приобрел дом с хозпостройками на улице Малая Пролетарская. Позже эти самые хозпостройки он и приспособил под гараж. Для ведения домашнего хозяйства чешская чета наняла молодую домработницу Прасковью Козыреву, которая вскоре стала сожительствовать с хозяином вместо его престарелой супруги, которой на момент ареста Сагассера исполнилось уже 62 года. В протоколах допросов Иосиф Карлович по-джентльменски назвал обеих дам своими женами.
Арестовали Сагассера в январе 1938 года в рамках разнарядки, спущенной в 1937 году Ежовым из Москвы во все российские города по очистке коммунистических рядов “от контрреволюционных элементов”. Вот в эту-то мясорубку и попал ярославский таксист.
Ко времени ареста в его автопрокате было уже два автомобиля: первую машину Сагассер приобрел в исполкоме за 1100 рублей с рассрочкой в один год. Вторую он умудрился купить в НКВД при посредничестве некоего Федора Малкина, работника ведомственного гаража, позже уволенного с работы за пьянку и попавшего в железные объятия НКВД. Эта самая покупка и сыграла роковую роль в судьбе таксиста -на допросе Малкин заявил, что якобы в ходе переговоров о покупке машины он завербовал Сагассера для шпионской работы в пользу латвийской разведки.
Кстати, с самого начала этот автомобиль доставил своему хозяину немало хлопот, которые живописали в романе Ильф и Петров: “С машиной пришлось долго возиться. Выискивать на базарах недостающие части, латать сиденья, заново ставить электрохозяйство”. В реальности же ни на каких базарах запчасти тогда не продавались, и, как признается на допросах следователю Сагассер-Козлевич, он покупал их с рук у частных лиц.
Следствие шло явно не в пользу Иосифа Карловича. Несмотря на то что он начисто отрицал свою причастность к какой бы то ни было разведке, 10 января 1938 года ему было предъявлено обвинение в шпионаже против СССР, а месяц спустя в закрытом судебном заседании без участия сторон обвинения и защиты и без вызова свидетелей суд приговорил его к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества и поражением прав на 5 лет.
Иосиф Сагассер пишет жалобу на приговор суда с требованием проведения очных ставок с теми, кто его оговаривал. Кассационная инстанция проявляет невиданное по тем временам снисхождение, направляя дело Сагассера на доследование, однако те, кто давал на него показания, к тому времени уже были расстреляны. И все же следующий суд признал владельца автопроката виновным. Правда, срок отбывания наказания снизил до 5 лет, а также отменил приговор в отношении поражения прав Сагассера, ибо он, как иностранный подданный, таких прав не имел.
Однако это не спасло владельца автопроката. Он не смог перенести тюремных тягот и умер, отбывая наказание в колонии, от истощения 20 октября 1943 года. А 28 ноября 1957 года он был полностью реабилитирован.
Впрочем, Иосиф Карлович Сагассер не единственный прототип бессмертного произведения Ильфа и Петрова.
В нашу жизнь он ворвался стремительным шагом – «в половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки». На нем не было пальто и носков, а в руках он держал астролябию.
Кто и не читал произведений Ильфа и Петрова, то наверняка смотрел одну из экранизаций о похождениях Великого комбинатора. Известно, что Остап Бендер – образ собирательный. Один из главных героев — реально существовавший человек. Его прототипом был Осип Вениаминович Шор. Жизнь героя полна авантюрных приключений и удивительных событий. Он дожил почти до 80 лет и был похоронен на Востряковском кладбище в Москве в 1978 г., перенеся два инфаркта и ослепнув на один глаз. Родился этот интереснейший человек в 1899 году, по одной версии – в Одессе, по другой – в Никополе, в семье купца Беньямина Шора.
«Он представлялся, то художником, то шахматным гроссмейстером, то представителем подпольной антисоветской организации, а однажды, только для того, чтобы перезимовать в уютных условиях, женился на пожилой толстушке. »
Позднее он уехал в Петроград, но это был 1918 год, голодное время, и Осип Шор решил вернуться в Одессу. Так как денег было мало, на долгом пути домой он и представлялся то художником, то гроссмейстером. Женился он на некоей женщине, чтобы перезимовать у неё – очевидно, что этот эпизод послужил для появления истории о мадам Грицацуевой.
В Одессе Осип Шор, в отличие от своего прототипа, который признавался, что: «Милиция нас не любит», начал работать в уголовном розыске. Участвовал в борьбе с шайкой Мишки Япончика.

Адам Козлевич. Памятник автомобилисту в Волгограде.

В 1922 году Осип Шор уволился и переехал в Москву – по словам писателя Валентина Катаева, это произошло после того, как бандиты по ошибке убили брата Шора, перепутав его с Осипом. Именно Катаев наслушался разных историй от Осипа, а потом познакомил его с Ильфом и Петровым. Есть легенда, что уже после выхода романа «12 стульев» Осип ругал авторов за неточности и вольное обращение с фактами его биографии.
Книга вышла, а жизнь Осипа Шора продолжалась. В 1934 году он уехал в Челябинск и устроился на ЧТЗ снабженцем. Рассказывают, что когда в 1937 году Шора пришли арестовывать чекисты, он затеял с ними драку, а затем сиганул в окно. Но подобная сцена возможна только в романе – на самом деле Шора арестовали и отправили на пять лет в лагеря. Вокруг срока Шора много неясностей – в одних источниках указано, что он сбежал на пути в тюрьму, другие настаивают, что он сидел.Во время войны Осип Шор пытался пробраться в блокадный Ленинград, где жили его мать и сводная сестра, но безуспешно. Какое–то время жил в Москве у Юрия Олеши, и лишь после окончания блокады узнал, что мать не пережила блокаду. А вот сестра выжила – это была Эльза Рапопорт, первая жена Леонида Утёсова.
После войны Остап Шор с сестрой переехал в Москву. Детей у него не было – семьёй Осип Вениаминович так и не обзавелся семьей, сестра Эльза Раппопорт работала на «Мосфильме» костюмером-гримером.Шор вышел на пенсию по инвалидности, и до последних лет жизни работал проводником поездов дальнего следования. 15 дней он ехал на поезде в Ташкент, 15 дней – обратно в Москву, месяц жил у сестры в столице в крохотной комнатёнке, носил потертый макинтош и сандалеты, и по старости лет уже ни с кем не общался.
Наш герой дожил до глубокой старости. Журналисты пытались встретиться с Шором. Но он не оправдал их ожиданий – не хотел публично распространяться о своей жизни. Сказывались и возраст, и многочисленные болячки, и удары судьбы. Возможно, его смогли бы разговорить, но. В мае 1978 года Осип Вениаминович умер, перенеся два инфаркта. Похоронен в Москве на Востряковском кладбище.
И у других литературных персонажей были свои прототипы – реальные живые люди. Помните, как Паниковский говорит Шуре Балаганову: «Поезжайте в Киев и спросите, кем был Паниковский до революции! До революции Паниковский был слепым.

Л.Куравлев, С.Юрский, З.Гердт в фильме Золотой теленок

Бессмертный образ Михаила Самуэлевича Паниковского был списан с… женщины. ( Прототип Паниковского.Предыстория Михаила Самюэлевича Паниковского.)
Напомним, что знаменитые советские фельетонисты родились и выросли в Одессе. Особую роль в криминальном мире портового города играли польские банды. А самой крупной, известной и удачливой была группировка, возглавляемая Микалиной Ковской. Пани Ковская, гроза Одессы. Налетчики пани Ковской гордо называли себя на польский манер «корсажи» (korsarze, то есть «корсары»), и хотя шутка напрашивается здесь сама собой, желающих поострить было очень немного. «Корсажи» были известны своим лихим поведением. За двадцать лет существования банды, польские налетчики совершили более трех сотен ограблений: они обчищали почтовые составы, банки, страховые общества, не боялись нападать на инкассаторов, а один раз даже сумели захватить часть казны Черноморского флота, фактически взяв на абордаж эсминец «Честный».
Как любые преступники, гангстеры Ковской активно использовали сленг и тайный язык. Цель будущего ограбления они называли gęś («гусь»), а сам процесс – oskubane gęsi («ощипать гуся»). Успешно освободив банковское хранилище, или почтовый вагон от материальных ценностей, «корсажи» оставляли на месте визитную карточку – живого гуся с нацепленным на него галстуком. Гусиную ферму пани Ковская возглавляла, кстати, лично.
Блестящая история неуловимой банды подошла к концу совершенно неожиданным образом весной 1916 года. Во время ограбления грузового поезда в предместье Одессы в перестрелке случайно погибли оба машиниста, и неуправляемый состав врезался в цистерны с хлором. Большая часть налетчиков скончалась от острого отравления. Ковская выжила, но лишилась зрения. Мир организованной преступности безжалостен, и место ослабевшей банды немедленно заняли другие группировки. Кроме того, Ковская была единственной среди гангстерских главарей Одессы, которая не подписала в 1911 году конвенцию о разделе зон влияния. Пока ее банда была на пике триумфа, остальным преступным группировкам оставалось лишь смириться, но после этого неудачного ограбления, они хладнокровно перебили остатки ее людей. Те, кто сумел выжить, либо бежали, либо залегли на дно. Растеряв влияние и людей, она добыла новый паспорт, переехала под Киев и со смирением Диоклетиана продолжила разводить гусей.Окончательно черту под жизнью бывшей королевы одесской преступности подвела Октябрьская революция. Ослепшая Ковская закономерно лишилась и дома и гусей. Чудом пережив гражданскую войну, она умерла в 1924 году в дешевой гостинице города. Собственно, почти подробное описание ее смерти и приведено в «Золотом теленке»:
Однажды, когда вы вернетесь в пустой, холодный номер гостиницы «Марсель» (это будет где–нибудь в уездном городе, куда занесет вас профессия), вы почувствуете себя плохо. У вас отнимется нога. Голодный и небритый, вы будете лежать на деревянном топчане, и никто к вам не придет. Паниковский, никто вас не пожалеет. Детей вы не родили из экономии, а жен бросали. Вы будете мучиться целую неделю. Агония ваша будет ужасна. Вы будете умирать долго, и это всем надоест. Вы еще не совсем умрете, а бюрократ, заведующий гостиницей, уже напишет отношение в отдел коммунального хозяйства о выдаче бесплатного гроба.
По следу Шуры Балаганова.
Известно, что во время восстания на крейсере «Очаков», вместе с Шмидтом находился и его сын Евгений. При подавлении оба были задержаны, но Евгений, как слишком юный, ареста и суда избежал.
Небезынтересно и то, что в Севастопольском восстании принимало участие слишком много юношей.Главарём мятежного Совета депутатов стал несовершеннолетний по тем временам меньшевик Иван Вороницын, имеющий к своим неполным 20-ти годам побег за границу из политической ссылки в Архангельской губернии и нелегальное возвращение в Россию.
Пресса, активно сочувствовавшая Шмидту, охотно печатала лживые подробности о том, какие страдания пришлось перенести его ни в чём не повинному сыну. Отметим, что ни слова правды в этих душещипательных историях не было: Шмидту никто не препятствовал ни в общении с семьёй, которая его навещала регулярно, ни нанятыми для него с адвокатами.
Разумеется, что такие заметки не прошли мимо внимания нечистых на руку людей: по городам и весям тут же начали разъезжать молодые люди, объявлявшие себя сыновьями страдальца за народное дело, выступавшие на митингах и собиравшие пожертвования Толпа, разогретая лозунгами и слащавыми рассказами, охотно расставалась с немалыми суммами.
Но спустя несколько месяцев, в одном из южных городов произошла ситуация, ставшая прототипом всем известной книжной сцены знакомства Великого Комбинатора с Шурой Балагановым и Паниковским. После этого движение «детей лейтенанта Шмидта» резко пошло на убыль, и уже к концу 1907 года о нём благополучно забыли.
Так закончилась жизнь современников героев “Золотого теленка”, чьи судьбы причудливо переплелись в бессмертной комедии.

Использованы материалы из архива ФСБ,Е.Батуева, и открытых источников.

1924 Isotta Fraschini Tipo 8A Landaulet

“А Козлевич, наш верный Адам, получит новую машину. Какую вы хотите, Адам Казимирович? “Студебеккер”? “Линкольн”? “Ройс”? “Испано-Сюизу”? – “Изотта-Фраскини”, – сказал Козлевич, зарумянившись”. Но обещание великий комбинатор так и не выполнил, даже располагая отнятым у Корейко миллионом рублей: в Советском Союзе 30-х годов новые машины, а тем более иномарки, частным лицам продавались только по разрешению правительства, а тут у Остапа Бендера шансов не было никаких. Зато сегодня приобрести себе “Изотту-Фраскини” не составит большого труда: аукционный дом RM Sotheby’s на торгах в Аризоне 19 и 20 января пустит с молотка такой автомобиль.

Иван Баранцев Фото RM Sotheby’s

Экземпляр, выпущенный в 1924 году, сегодня выглядит абсолютно новым, но не за счет свежей реставрации, а благодаря хорошей сохранности – не за горами столетний юбилей, а рука реставратора его так и не коснулась. Краска с патиной, тусклый хром, и, кажется, только кожу в салоне обновили – время словно застыло в автомобиле. Произошло это потому, что машина всю жизнь являлась собственностью фирмы-производителя.

Как и у многих автокомпаний тех лет, названием марки послужили фамилии основателей: Чезаре Изотта и трех братьев – Винченцо, Антонио и Оресте Фраскини. 27 января 1900 года эта четверка учредила фирму Societa Milanese Automobili Isotta, Fraschini & C, которая на первых порах занималась ремонтом и продажей машин, а также сборкой из деталей французских Renault. Постройка автомобилей собственной конструкции началась в 1904 году, а уже в следующем гоночная Isotta Franschini Tipo D со 100-сильным 17-литровым мотором засветилась на Coppa Florio. После на какое-то время итальянская марка слилась с французской Lorraine-Dietrich – кстати, именно эмблему этой фирмы Козлевич приколотил на радиатор “Антилопы-Гну”, – но затем вновь стала самостоятельной. Об автомобилях “Изотта-Фраскини” уже тогда было что рассказать: одной из первых в мире фирма поставила тормоза на все четыре колеса, в то время как остальные машины тормозили только задними колесами, да и верхнее расположение клапанов в те годы встречалось не так часто.

Марку знали по всему миру, включая Российскую империю: в мае 1913 года фирма показывала свои модели на IV Международной автомобильной выставке в Петербурге. А еще раньше в Варшаве, которая тогда вместе с другими Привислинскими губерниями входила в состав нашей страны, работал гараж Varsovie-Automobile, торговавший автомобилями Isotta Fraschini. К слову, Адам Казимирович, конечно, персонаж вымышленный, но кое-какие упомянутые о нем факты позволяют дофантазировать его прошлое. В “Золотом теленке” указано, что Козлевичу на момент действия романа 46 лет и происходит он из крестьян Ченстоховского уезда, значит, шоферскому мастерству он мог обучаться где-то перед войной и наверняка в Варшаве. Может, тогда и появилась у шофера эта мечта всей жизни!? Впрочем, Козлевич мог впервые увидеть “Изотту-Фраскини” и в советской Москве. Одна такая машина часто мелькала на парадах, где из нее приветствовали войска то “всесоюзный староста” Калинин, то наркомвоенмор Ворошилов. Это была уже послевоенная Isotta Franschini Tipo 8A с рядным восьмицилиндровым мотором.

Именно такая модель и выставлена на продажу. Но это ландоле – результат трудов не только самого миланского предприятия, но еще и сразу двух кузовных ателье. Как и подобало производителям люксовых автомобилей тех лет, фирма Isotta Fraschini делала только шасси с мотором, а постройка “кароссери” поручалась тем, кто имел опыт строительства карет и экипажей. Ателье Cesare Sala как раз было одним из них, но в истории его происхождения черт ногу сломит: в архиве Торговой палаты Милана сохранился документ 1863 года, где впервые упомянут Чезаре Сала, а в 1891 году, когда зарегистрировали предприятие с таким именем, этот синьор уже умер. Поэтому выяснить, кто же такой этот Чезаре Сала, уже вряд ли возможно. Скорее всего, его имя просто продолжали использовать для названия фирмы, владельцами которой являлись уже совсем другие люди – своеобразные “Рога и копыта”, но только по-итальянски.

Но кроме плакетки Carrozzeria Italiana e Cesare Sala на кузове есть еще и табличка Carrozzeria Riva – ее мастера-кузовщики в 1926 году поработали над деревом и кожей в интерьере, а еще добавили на передние крылья запаски в объемных кожухах.

Автомобиль в те годы использовался на заводе как демонстрационное шасси, а потом, после установки на нем кузова, как учебный – заказчики отправляли своих шоферов осваивать управление новой моделью. Со временем необходимость в этом отпала, и ландоле задвинули в какой-то дальний гараж, где он пережил Вторую мировую войну и последующие десятилетия. Нашли “Изотту-Фраскини” только в 1993 году, и то потому, что территорию, на которой стоял гараж, решили выставить на продажу. А недавно решили продать и сам автомобиль – может быть, среди участников торгов найдется свой Козлевич, хотя цены на такие раритеты скорее для Бендеров и Корейко.